QRator
Так дед выглядел, когда был начальником 8 Главного управления Народного Комиссариата Авиационной Промышленности и начальником ЦИАМ. Он не был кадровым военным и звание полковника получил с началом войны, но здесь видно, насколько он сжился со своей новой ролью. У него здесь лицо генерала - властное, начальственное.
Это фото сделано в 1942 году в Новосибирске. C октября 1941 по февраль 1942 года дед был начальником новосибирского филиала ЦАГИ. На пиджаке у Деда орден Красного знамени. С ноября 1941 научным руководителем филиала ЦАГИ был эвакуировавшийся из Москвы академик Сергей Алексеевич Чаплыгин, когда-то пригласивший молодого инженера Поликовского на работу в Москву.
Фото на документ, в генеральской форме, с орденом Красной звезды и медалью лауреата Государственной премии СССР.
Орденом Красной Звезды дед был награжден 8 сентября 1941 года, по статусу орден вручался «за большие заслуги в деле обороны Союза ССР как в военное, так и в мирное время». В указе президиума верховного совета СССР сказано: «За образцовое выполнение заданий правительства по выпуску боевых самолётов». Государственную премию получил в 1943 году за научный труд «Руководство для конструкторов», опубликованный в 1940, 1941 и 1942 годах.
Фото условно датировано 1945 годом. В любом случае оно сделано после января 1943, когда в Красной армии были введены погоны, и до сентября 1945, когда Дед получил орден Ленина.
Образ жизни деда во время войны был такой: с утра он уезжал на работу, вечером возвращался домой, отдыхал два-три часа, а потом снова ехал в наркомат. И работал всю ночь. Так работали тогда все высшие офицеры и руководители - они вмещали два рабочих дня в один. Ночью надо было быть на работе ещё и потому, что мог позвонить Сталин.
Обширный перечень работ, которыми занимался Дед в ЦИАМе, можно прочитать тут. Ни один авиационный двигатель военной поры не обошелся без его участия, и ни один новый самолет не был создан без участия ЦИАМ. Но о двух самолетах — истребителе Ла-5 и штурмовике Ил-2 — стоит сказать особо. Оба этих самолета были спасены Дедом в моменты, когда им угрожала большая опасность.
Ла-5 был запущен в серию после короткого доклада С.А. Лавочкина у Сталина. Сталин, принимая решение о запуске истребителя в серию, имел перед собой справку, в которой приводились летные характеристики истребителя. Но первые серийные машины летали на 50 км в час медленнее, чем было заявлено в справке. Ни КБ, ни завод не могли понять причину потери скорости. Тогда Государственный Комитет Обороны принял решение: серийный самолет должен соответствовать опытным образцам и иметь заявленные характеристики. Срок исполнения — две недели.
Дед, вместе с начальником ЛИИ А. В. Чесаловым, а также И.В. Остославским, М.А. Тайцем и С. Л. Заком, выехал в Горький, на завод к Лавочкину. Именно дед сформулировал идею: причина потери скорости — капот двигателя. Плохая герметизация капота приводит к тому, что возникает дополнительное сопротивление. Результаты летных экспериментов и расчетов подтвердили гипотезу.
Научной группе было разрешено на заводе абсолютно все: они могли брать любой самолет и делать с ним что угодно. В результате через две недели с конвейера пошли сотни Ла-5 с заявленными характеристиками.
Что касается Ил-2, то в начале лета 1942 года сотни штурмовиков выходили из строя из-за того, что им приходилось взлетать и садиться на полевые аэродромы. Причиной отказа двигателей АМ-38 была пыль, которая проникала в карбюратор, цилиндры и нагнетатель. Только в 1-ой запасной авиабригаде полковника А.И.Подольского в июне 1942 года из-за этого стояли на земле 250 штурмовиков. В запасных полках приказом из Москвы полеты были запрещены, а заводу №24 было приказано «в кратчайший срок отремонтировать или заменить вышедшие из строя моторы».
Дед во главе комиссии выехал на завод №18. Он предложил идею: оснащать штурмовики лабиринтной сеткой, которая перед полетом окунается в масло, а после полета отмывается бензином. Заводские конструкторы под его руководством работали круглосуточно, разрабатывая опытный образец воздушного фильтра. Через двое суток штурмовик с воздушным фильтром пошел в испытательный полет. Ещё через пару суток завод начал сотнями и тысячами выпускать комплекты приспособления, которое защищало самолет от пыли. Этот фильтр был установлен на всасывающий патрубок мотора всех серийных штурмовиков.
Эта благодарность от Сталина отослана из Кремля 4 апреля 1943 года в 5.45 утра, в день, когда дед получил Государственную премию. Премию Дед отдал на нужды фронта. В начале апреля 1943 года Сталин писал об авиации не только моему деду. 6 апреля он получил личное и секретное послание от Черчилля, где тот сообщал: «В субботу мы послали на Эссен 348 тяжелых бомбардировщиков, сбросивших 900 тонн бомб для того, чтобы увеличить ущерб, нанесенный заводам Круппа, которые снова подверглись эффективным ударам, и чтобы разрушить юго-западную часть города, мало пострадавшую в предыдущие налеты. Прошлой ночью 507 самолетов, из которых все, за исключением 166, были тяжелыми бомбардировщиками, сбросили 1400 тонн на Киль. Это один из самых крупных залпов, который мы когда-либо производили». Сталин ответил: «Приветствую развитие дела бомбежки Эссена, Берлина, Киля и других промышленных центров Германии. Каждый удар Вашей авиации по жизненным центрам немцев встречает живейший отклик в сердцах многих миллионов людей в нашей стране».
Эта фотография сделана 22 июня 1943 года в Кремле. Фото уникальное: здесь собран цвет советской науки в области авиастроения. Коллективный IQ этих людей зашкаливает. Андрей Николаевич Богданов из Института механики МГУ, нашедший фотографию в архиве академика Седова и приславший мне ее, сопроводил посылку таким комментарием: «Мне удалось опознать самого Л.И. Седова (первый ряд, крайний справа), С.А. Христиановича (первый ряд, третий справа), Г.Н. Абрамовича (первый ряд, пятый справа), А.А. Дубровина (первый ряд, второй слева). Конечно, узнаваем Ваш дед (первый ряд, третий слева. Правильно?). М.В. Келдыш —первый справа во втором ряду. Еще Гроссман Евгений Павлович (соавтор М.В. Келдыша по исследованиям флаттера) — второй ряд, третий слева. Мартынов А.К. — второй ряд, второй слева. Ушаков К.А. (раз увидишь, не забудешь) — второй ряд, четвертый справа. Баулин К.К. (то же самое) — второй ряд, второй справа. Это ведущие специалисты ЦАГИ в то время. В центре, это, вероятно, Власов Иван Алексеевич, Председатель Президиума Верховного Совета РСФСР (9 апреля 1943 — 4 марта 1944), вверху, прямо над ним, мне кажется, Г.Н. Мусинянц. Кто остальные, наверняка выдающиеся, люди? Особенно мне интересен неизвестный между Христиановичем и Седовым... Пытался понять, почему эти люди здесь собрались. Ваш дед — лауреат Сталинской премии (а что за знак у него на груди? лауреатский?). У Христиановича, кажется, орден Ленина, у Седова — похоже на Знак Почета (но он получил его только в 1963 г.)".
И действительно, очень много вопросов вызывает эта фотография. Она подписана «В Георгиевском зале», но современные фото Георгиевского зала Кремля показывают совсем другой антураж. Вероятно, тут другой зал. Непонятен и повод, по которому все эти люди собрались в Кремле. Летом 1943 года могло проходить вручение Сталинской премии, которую получил Дед, но почему тогда на фотографии столько людей, которым Государственная премия вручена не была? И, насколько я вижу, отсутствуют те, кто премию получил вместе с Дедом: его будущие соседи по дому на улице Горького С.Н. Шишкин и А.В. Чесалов. Непонятно также, что за знак у Деда на пиджаке. Знак лауреата Сталинской премии? Но премия летом 1943 года не имела знака, вручался диплом. Знак был учрежден только в сентябре 1943 года, но у меня нет уверенности, что его изготовляли до конца войны. А после войны знак лауреата получил иной дизайн: вместо овала с красной звездой — круглая медаль с профилем Сталина.
Посмотрите на лица этих выдающихся людей повнимательнее. Щелкните на фотографии и войдите в то далекое от нас время...