Центральный Институт Авиационного Моторостроения (ЦИАМ) находится на востоке Москвы. Это не одно здание и даже не несколько — это целый город, в котором есть административное здание, лаборатории, мастерские, цеха и даже дома, построенные для сотрудников. Здесь, на этой территории, начиная с тридцатых годов, инженеры, конструкторы и техники создавали советские авиационные двигатели, чей рев во время дневных и ночных испытаний оглашал близлежащие окрестности. Улица Авиамоторная, на которой теперь находится одноименная станция метро, названа в честь института. Во время войны у Деда в ЦИАМе была трёхкомнатная служебная квартира, он мог жить, не отрываясь от работы. И делал так.
На фото — административный корпус ЦИАМ. На фасада корпуса орден Ленина, который институт получил при моем деде. Ольга Белошкурская, работавшая в ЦИАМе, сделала вот такой комментарий к этому фото: «Алексей, в этом корпусе на втором этаже располагается администрация. Кабинет директора нетрудно узнать — он в противоположном от главного входа конце. Кабинет (предположительно) Вашего Деда (сейчас в нем малый конференц-зал) выходит во двор — там и в наши дни красивый садик с вишнями, липами, сиренью».
Анатолий Давидович Дарон, будущий доктор наук и ведущий конструктор по ЖРД в КБ В.П. Глушко (ОКБ-456, КБ «Энергомаш»), а тогда студент Уфимского авиационного института, вернувшийся из эвакуации в Москву, приезжал к деду в ЦИАМ во время войны. Вот как он это запомнил: «В первый раз он вышел ко мне на улицу. Был в форме. И практически всегда после того, как "вдруг" стал генералом, был, в основном, в форме, которая очень ему шла.
Бывал затем и в его кабинете. Но там ему не давали покоя. На рабочем столе было много телефонных аппаратов и много бумаг и книг. Был ещё и большой стол для заседаний, как тогда было принято».
Территорию института от улицы отделяет длинный забор довольно-таки стройного вида.
По поводу забора Ольга написала:
«Алексей, если Вы были возле института, то значит видели и "решётку Поликовского"»!
Дед был назначен начальником ЦИАМ 20 апреля 1942 года. Копия приказа не поддается восстановлению никакими компьютерными средствами, буквы тают, но текст прочесть все равно можно. Я помещаю тут изображение в основном потому, что на нем отчетливо видна подпись Деда — решительная, властная и четкая, она брошена на лист бумаги с наклоном, словно летит. Дословно приказ звучал так:
ПРИКАЗ
ПО ЦЕНТРАЛЬНОМУ ИНСТИТУТУ АВИАЦИОННОГО МОТОРОСТРОЕНИЯ
им.БАРАНОВА
Гор.Москва №13 20 апреля 1942
Об"являю для сведения Приказ Народного Комиссариата Авиационной Промышленности СССР:
ПРИКАЗ
НАРОДНОГО КОМИССАРИАТА АВИАЦИОННОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ СССР
г.Москва №299/к 14 апреля 1942 г.
О назначении тов. ПОЛИКОВСКОГО В.И. Начальником 8-го Главного Управления НКАП и Начальником ЦИАМ НКАП.
1.
Тов. ПОЛИКОВСКОГО Владимира Иcааковича назначить Начальником 8-го Главного Управления НКАП и начальником ЦИАМ НКАП.
2.
Тов. КАШИРИНА А.В. освободить от работы Начальника ЦИАМ НКАП.
Заместитель Народного Комиссара Авиационной Промышленности П.ДЕМЕНТЬЕВ
Начальник ЦИАМ /Поликовский В.И/
ЦИАМ странным образом то и дело появляется в моей жизни. Я неожиданно слышу о нем от людей, которые никак не связаны с авиамоторостроением. Недавно оказалось, что Леонид Слепнер, один из совладельцев издательства «Минувшее», в котором была издана моя книга «Граф Безбрежный», в советские годы был руководителем клуба профкома ЦИАМ. А прежде, в конце девяностых, в журнале «Домашний Компьютер», где я работал главным редактором, была автор Мая Николаевна Дановская, чей отец до войны работал в ЦИАМ. Недавно она написала мне письмо, в которой вспоминает институт в годы его расцвета.
«Одна проходная (для начальства) с циркульным вьездом, наклонными клумбами то с цветами табака, то анютиных глазок, то настурций или бархоток и блестящими начищенными медными цилиндрическими поручнями вдоль окон внутри. Около проходной была торжественная священная тишина. А другая проходная — небольшая (для трудового коллектива) — около трамвайной остановки «Школа». Около неё вначале и в конце смен было шумно, а после работы — весело. А есть ли это всё? Существуют ли эти проходные? Существует ли корпус Завкома, где была поликлиника, учебный комплекс, отдел кадров и т.д.? Он располагался вне территории института на Второй Синичкиной улице. Ведь Авиамоторная — это Первая Синичкина улица. И названы они по имени реки Синички, убранной под землю.
Ведь я некоторое время (сразу после школы) тоже работала в ЦИАМ`е. Была даже знакома с Донатом Огородниковым, тогда молодым человеком, только недавно пришедшим на работу. Руководил институтом тогда Свищев.
Дочь регулярно ездит на Немецкое (Введенское) кладбище — там похоронены бабушка — мать отца, мои мама и сестра. Дочь долгое время ездила туда с другой стороны и не проезжала ЦИАМ. А в этом году ехала со стороны рынка. Оказалось, что наших домов уже нет. Стоят башни. А наш корпус (с адресом Авиамоторная улица дом 4, корп. 2) был, как раз, расположен "фасадом" к забору ЦИАМ`а, за которым находились корпуса со стендами и экспериментальными установками (которые строили, или, может быть, модернизировали, пленные немцы, и было это, видимо, при Вашем деде)».
А Леонид Слепнер добавляет и подтверждает: «А зданий Профкома, библиотеки и профилактория на 2-ой Синичкиной улице уже нет. Это были 1-2-х этажные домики. Кто ж позволит!»
До того, как Владимир Исаакович Поликовский возглавил ЦИАМ, институт представлял собой конгломерат моторных КБ, каждое из которых имело свои планы и вело свои работы. Конструктор Е.В. Урмин, начальник КБ-5 из состава ЦИАМ, так описал положение в институте в письме от 17 марта 1940 года в ЦК ВКП(б) на имя Г.М.Маленкова: «Громоздкость и даже случайность всей организации, неудачный подбор руководства (за 10 лет сменилось 10 начальников института, из коих 8 оказались вредителями, а другие как техники так слабы, что не могут не только руководить, но и понять даже основную часть работ) — характеризуют ЦИАМ».
Это написано за год до войны. Дед, с его энергией, инженерным кругозором и способностью вырабатывать идеи (об этом говорят все, знавшие его), в условиях войны превратил ЦИАМ в локомотив, ведущий поезд за собой. При нем институт обеспечивал научное сопровождение всей отрасли. Известно, что Сталин осуществлял конкретное руководство авиапромом: был в курсе всех разработок, знал проблемы с каждым самолетом, вникал в ситуацию в КБ и на заводах и лично принимал решения, касающиеся запуска в серию отдельных самолетов. Дед и его институт выступали в роли экспертов, оценивавших разработки моторных КБ, дававших свой отзыв на конкретные моторы и определявших их дальнейшую судьбу. При Деде ЦИАМ перестал быть чисто-техническим учреждением, он превратился в место, где в той или иной степени определялась военно-техническая политика в области авиамоторостроения и — шире — самолетостроения.
Ниже — в справке, составленной в ЦИАМ к столетию со дня рождения моего Деда, — кратко рассказано о его работе в институте. Более полный рассказ о том, чем занимался ЦИАМ под руководством В.И. Поликовского, можно прочитать в Хрониках ЦИАМ здесь.
К 100-летию со дня рождения Владимира Исааковича Поликовского
(1904-1965 гг.)В мае 1942 года Поликовский В.И. был назначен начальником ЦИАМ.
Владимир Исаакович принимал непосредственное участие в работах по оказанию технической помощи авиации, действующей на фронтах Великой Отечественной войны. Он руководил исследованиями по системам топливопитания и смазки двигателей, по повышению высотности двигателей с применением эжекторной подкачки и бустерных бензопомп для истребителей Яковлева А.С. и Лавочкина С.А., по усовершенствованию нагнетателей. В 1943 - 1944 годах им была рекомендована и осуществлена герметизация моторной установки, что существенно повысило скорость истребителя Ла-5. Поликовский В.И. организовал в ЦИАМ курсы для летно-технического состава ВВС Красной Армии и по освоению эксплуатации иностранной авиационной техники. В 1944 году с его участием было издано руководство для конструкторов, касающееся оборудования силовых установок с поршневыми двигателями.
Большой заслугой Поликовского В.И. является переориентация работы ЦИАМ, причем главное внимание было сосредоточено на проведении научных исследований, обеспечивающих выбор перспективных направлений развития отечественного двигателестроения, помощи ОКБ в создании новых двигателей.
В первые годы освоения новой реактивной техники лопаточным машинам и газовой динамике отводилась главная роль. Владимир Исаакович, используя свои знания, лично участвовал в изучении и испытании образцов ТРД, в организации их производства на наших моторных заводах. Он занимался также и теоретическими вопросами, касающимися применения реактивных двигателей. Совместно с Киселевым А.И. и Рапипортом М.С. он рассмотрел влияние скорости и высоты полета самолета на тяговые характеристики двигателей разных типов. Была дана сравнительная оценка этих двигателей с точки зрения массы и экономичности, показано преимущество ТРД на скоростях более 800 км/час, а также целесообразность применения турбовинтовых и двухконтурных реактивных двигателей.
Вместе с Толстовым А.И. Поликовский впервые исследовал условия совместной работы компрессора, турбины и реактивного сопла ТРД и предложил метод расчета регулирования турбокомпрессорного двигателя.
Владимир Исаакович Поликовский являлся доктором технических наук, профессором, заслуженным деятелем науки и техники РСФСР, лауреатом Сталинской премии, генерал-майором инженерно-авиационной службы. Награжден орденами Ленина, Красной Звезды и медалями СССР.
В 1947 году В.И.Поликовский перешел на преподавательскую работу в МАИ.
Как и положено генералу Красной армии, Дед имел оружие — пистолет и кортик. После того, как 3 июня 1943 года в Москве на Большом Каменном мосту сын наркома Шахурина Владимир застрелил из пистолета дочку дипломата Уманского Нину (им было по 15 лет, это была любовная драма), Дед сдал пистолет в наркомат — от греха подальше. Дома в тумбочке у кровати он его больше держать не хотел. Его сыну Михаилу в тот год было 14.
Генеральский кортик Деда в ножнах и без. На клинке выбито: Генерал-майору В.И. Поликовскому. Кликните на изображениях, чтобы увидеть кортик во всей его неповторимой фактуре и торжественной красоте!